Книга Коллекция «Romantic»  - Шарлотта Ульрих

— Я сказала ему, что он очень красивый мальчик.

О, боже!

— Он на это никак не отреагировал. И что в него влюблены многие девочки из нашего класса.

О, господи!

— Он тоже — ноль эмоций. И то, что ни он, ни ты не виноваты в том, что про вас пишут. Так как ты тоже красивая девочка.

!!!

— И ты сама это знаешь, так как на олимпиаде за тобой бегало трое парней.

— На олимпиаде, мама, за мной никто не бегал! — я не выдерживала, подобное вранье ни в какие ворота не лезло.

— Ой! — отмахнулась мама. — Все равно ты им понравилась. Я сказала Паше, что тебе нравятся блондины.

Нормально!

— А он никогда не нравился. Паша после этих слов стал потерянным, а потом жутко злым.

Да, с чего бы …

— Ему было настолько больно, — тут мама задумалась. — что он не смог скрыть это.

Я представила, как они стояли на третьем этаже в школе. Паша, должно быть, смотрел в окно. Я «увидела» его лицо, на минуту оно сделалось настолько одухотворенным, словно принадлежало не ему.

После такого самое лучшее, что мог сделать Паша, это избегать меня еще усерднее.

Но в его сознании вряд ли могло что-то задержаться надолго. Как пришло в голову, так и вышло. Через пять минут, уверена, он уже бездумно мчался куда-то со всех ног.

* * *

Я смотрела в окно поезда и наблюдала за полями и деревьями. Ночь наступала медленно, сумерки сгущались, охватывали небо синим и все никак не могли перейти в черный цвет.

В одиннадцать девчонки уже не болтали, Ирка и Наташка залезли на верхние полки, а Юлька что-то читала. Я подумала, вот теперь можно писать. Но писать, оказалось, будто и нечего. Столько чувств за день, а на бумаге получаются какие-то куцые фразы: «Прощаться с мамой было грустно, нахожусь в подвешенном состоянии». Тогда я стала описывать природу, упомянула свою станцию и, убедившись, что дневник еще никто не отобрал, написала главное: «А еще едет Максим Громов».

И что тебе Громов?

* * *

Сашин отец подобрал мне компьютер нужной конфигурации, но хуже, чем у Саши, потому что у нас оказалась мало денег.

— Через несколько лет твой компьютер морально устареет, — сообщила мама после телефонного разговора с ними, и я почувствовала себя бедной.

Впервые в жизни. Никогда не думала, что у людей могут быть разные условия существования, но наши с Сашей различались, причем различие шло не в мою пользу.

Мои ощущения усугубились, когда мама вернулась от них.

— Это я у Саши выпросила! — показала она мне листок с распечатанной спортивной машиной и календарем на месяц. — Я сказала ему, что передам тебе на память. Он заулыбался. Этот календарик он сам делал!

— И ты, конечно, в полном восторге!

Бумага необычная: чересчур белая, гладкая и странная на ощупь. Краски выглядели на ней особенно ярко и четко. Я разглядела маленькие точечки, означающие, что печать производилась каким-то необычным способом, не таким, как в книгах.

Я приколола календарик над столом, затем вернулась и уставилась на маму, желая услышать продолжение!

— Ой, у них столько техники! Столько всего современного! — начала она. — Тетя Тоня показывала, они и это купили, и то. А летом Саша работал и потом купил себе музыкальный центр!

Я медленно падала духом. Я не равна ему!

— И про тебя рассказывала. Саша очень интересовался.

— Что ты говорила?

— Ну, что ты в старших классах пойдешь на автодело, хочешь научиться водить машину. Саша так удивился.

— А еще?

— Ну, ты так хочешь компьютер, что в детстве вырезала из бумаги макет и потом склеивала. И про то, что ты ходила заниматься в компьютерный класс!

— Блин! Ну, это-то на хрен? Они же там устаревшие!

Мама наговорила какой-то ерунды! Я представила, как Саша ухмыльнулся, услышав об этом, и почувствовала невыносимый стыд.

— И что, теперь должна на тебя молиться? — вернувшись в комнату, я уставилась на календарик.

Он был распечатан даже не для меня! Месяц подходил к концу. Мама попросила у Саши то, что и так шло на выброс. И это висело у меня на стене как неподражаемый образец лучшей жизни.

— Он тебя ждет! — мама тоже вошла в комнату.

— Почему? — спросила я подозрительно.

— Когда я позвонила, дверь открыл он. Узнал меня, заулыбался, а потом с такой надеждой заглянул за мою спину. Он думал, что ты тоже приедешь!

Я прищурилась и с недоверием посмотрела на маму. Она любитель преувеличивать.

— Ты бы видела его выражение лица! — продолжила она. — Такая надежда, а потом нескрываемое разочарование. Никого не нашел!

Я улыбнулась, представляя, как Саша мог заглянуть за маму. Для него это просто. Он же такой высокий!

— Он тебя ждет! — еще раз повторила мама. — Он всегда внимательно ловил информацию, которая тебя хоть малость касалась. Обычно слушал вполуха, но если речь о тебе!!! Оживлялся!

* * *

— Вам нужно закрыть окно, иначе заболеете, — к нам заглянул Владимир Николаевич, подошел к раме, попытался потянуть ее вверх, но безуспешно. — Сейчас ребят позову.

Вышел и вернулся с Антоном и Ромой. Я оживилась.

Ребята подошли с двух сторон, с силой дернули раму, она поднялось лишь на пару сантиметров и намертво встала.

— Не, это уже нереально! — доложил Антон.

— Вам придется спать головой к проходу, — сказал нам Владимир Николаевич.

Я думала, парни тут же уйдут, ведь больше дел у них не было, но Владимир Николаевич заметил Юлькину лазерную указку и сказал парням:

— Кстати, вот хороший пример… Луч лазера.

— Да, расскажите, пожалуйста, — попросил Рома и сел на мою полку. — Я не совсем понял про дисперсию и рефракцию.

В этот момент я стояла в проходе и думала, куда бы себя деть. Антон пристроился рядом с Ромой, тоже на моей полке… но я не решилась занять свое место… Быть рядом с Антоном, этим героем-любовником… настолько заманчиво, что кажется нереально. Я подсела к Юльке.

Владимир Николаевич рассказывал что-то из курса физики мягким, почти убаюкивающим голосом. Слова его звучали захватывающе, как сказка на ночь. Он водил лазером по стене, и я следила за красным кружком, словно загипнотизированная, проваливаясь в наслаждение уютом, темнотой и особой атмосферой. Еще бы! Быть в одной компании с умными и красивыми парнями! Жаль, что они не учились в моей школе.

Владимир Николаевич закончил и вышел проверить других. Я испугалась, что парни уйдут вслед, но нет, они не торопились. Не долго думая, я переместилась на свою полку и, оказавшись рядом с Антоном, тут же задала ему вопрос: